Не всякий пятилетний план становится Стратегией

Если бы не конкуренты, стратегия была бы вообще не нужна.
Кениси Омэ, японский экономист

Николаев готовится к принятию Стратегии, уже второй за полтора года. Первый вариант готовил Институт социально-экономического развития Николаева с помощью 80 экспертов и при содействии Фонда поддержки местного самоуправления. Практически завершенный проект заглох, буквально, на пороге городского совета прошлого созыва. Теперь Николаеву предлагают Стратегический план, разработанный при поддержке Проекта «Экономическое развитие городов» Агентства США по международному развитию (USAID). Авторами его называют Экспертный комитет из 30 представителей предпринимательских и научных кругов, общественных организаций и пр.
Оба проекта Стратегии перекликаются с Концепцией территориального развития города Николаева, подготовленной в 1997 году как часть нового Генерального плана. В процессе создания Генплана образовался 10-летний перерыв, за это время концепция изрядно устарела, но во многом осталась основой для нового документа градостроителей.

Прежде чем разбирать «американский» проект Стратегии Николаева, стоить выяснить: чем является стратегия для города? Помимо того, что наличие этого документа сегодня стало признаком хорошего тона и «продвинутости» местных властей. Неоднократно высказывалась мысль, что наличие оформленной стратегии ведет к росту инвестиций. Увы, факты это мнение не подтверждают.

Написание стратегий городов в России началось на несколько лет раньше, они создавались по сходным методикам и при поддержке тех же доноров. Так что сравнение будет вполне справедливым.
Михаил Дмитриев, президент российского фонда «Центр стратегических разработок», в своей работе «Инвестиционные стратегии российских регионов» искал связь между уровнем инвестиционной привлекательности и наличием стратегий. И пришел к выводу: «какова направленность причинно-следственных связей – наличие рейтингов и стратегий способствует росту и инвестициям, или более успешные регионы активно получают рейтинги и разрабатывают стратегии – результаты анализа судить не позволяют».

Зато все теоретики в один голос утверждают, что стратегия приобретает смысл только тогда, когда является результатом общественной договоренности, или результатом работы группы экспертов, принятым и подхваченным всеми действующими силами. Только в этом случае, выбранные приоритеты и направления развития сохраняются на протяжении сколько-нибудь продолжительного времени, не меняясь после очередных выборов. Кроме того, стратегия города должна быть связана с государственной программой развития регионов.

Конечно, сама по себе Стратегия города не станет главной приманкой для инвестора. Другое дело, если она пользуется поддержкой власти, бизнеса и общества, если она подкреплена нормативными документами, воплощена в конкретных мерах поощрения приоритетных направлений. Сегодня обсуждается достаточно крупных бизнес-проектов, которые требуют времени для их реализации. Если бизнес увидит, что его проекты находятся в русле развития города, что они будут восприняты на местном уровне и лягут в общую государственную политику – решимости вкладывать свои деньги и силы именно в Николаеве прибавится. Известнейший японский экономист Кениси Омэ утверждал, что «если бы не конкуренты, стратегия была бы вообще не нужна». Ресурсы Николаева отнюдь не безграничны, и использовать их необходимо с максимальной эффективностью. Собственно, стратегия должна показать, в каких направлениях мы можем добиться конкурентных преимуществ при имеющихся ресурсах.

Цельность цели

Как заведено законодателями нынешней моды на стратегии (без разницы, для города или для бизнеса), в каждом таком документе непременно прописывают т.н. стратегическое видение. Именно здесь формулируются цели, достижение которых город считает залогом своего успешного развития. Так, для Амстердама это «быть открытым (для иммигрантов и пр.) международным городом, центром культуры». В Кельне поставили перед собой сверхзадачу «стать столицей информации ЕС» и «центром транспортных перевозок ЕС». В Манчестере – «развиваться в качестве центра технологических инноваций».

Вот каким видят город Николаев в будущем:

Николаев – мощный транзитный транспортный узел Северного Причерноморья на пути «из варяг в греки», город развитых речных и морских портов, город – технопарк современного машино- и судостроения, пищевой промышленности. Центр современных энергосберегающих, инновационных технологий со значительным научно-образовательным, интеллектуальным уровнем, техническим и кадровым потенциалом. Город свободного предпринимательства и международной торговли, чистый и комфортный для проживания. Столица водно-парусного спорта и туризма.

Тут возникает целый ряд вопросов. Скажем, почему Николаев – транспортный узел «на пути из варяг в греки» (коридор Гданьск – порты Черного моря, который не вошел в систему МТК), а не на Великом Шелковом пути (коридор ТРАСЕКА)? Или каким таким чудом в центры международной торговли выбьется город, в котором за 15 лет не появилось своей банковской структуры, всего одна, и та местная, сеть супермаркетов и т.д.?

Есть и вопросы более общего плана. Напомним, что в рамках проекта «Экономическое развитие городов» программы USAID уже разработаны стратегии для целого ряда больших и малых городов Украины. Знакомство с рядом из них показало любопытную закономерность: города востока Украины делают акцент на развитии промышленного потенциала. В описание того, каким хотят видеть свой город в будущем, составители стратегических планов западноукраинских городов включают благополучие самих горожан. Например, видение из Стратегического плана Винницы:
«Вінниця – міжрегіональний промисловий, науково-виробничий, логістичний, культурно-освітній центр Правобережжя України та Поділля, з високим рівнем життя громади, (выделено автором) де створено умови для розвитку економічного потенціалу і залучення інвестицій.»

Эти различия можно объяснить ментальностью индустриального Востока. Но, в уже недалеком будущем, отношение к качеству жизни людей только как к условиям существования рабочих кадров может сыграть злую шутку. Сравнение с той же показывает еще одну особенность: николаевцы не воспринимают Николаев центром региона! Более того, и в полном тексте Стратегического плана не удалось найти никаких указаний на то, что Николаев может (и обязан!) воспользоваться возможностями административного, экономического и т.п. центра определенной территории, далеко не самой бедной в Украине. Впрочем, такая забывчивость вполне в духе нынешних тенденций: центры принятия решений по ключевым вопросам уходят из Николаева. В бизнесе эти процессы происходят быстрее, но и в иных сферах они заметны.

В поисках направления главного удара

Создатели Стратегического плана предлагают сосредоточиться на решении трех проблем (критических вопросов): развитие малого и среднего предпринимательства и инфраструктуры бизнеса, развитие коммунальной инфраструктуры, привлечение инвестиций. При этом инвестиции, например, предлагается привлекать «в первую очередь, в традиционные для себя (Николаева – ред.) машино- и судостроительную отрасль, пищевую промышленность», а также «открыть двери для электротехники, электроники и приборостроения». Непонятно, почему «в первой очереди» на инвестиции стоит, например, судостроение, и напрочь отсутствует задача развития транспортного узла? Оба этих направления указаны в Видении будущего города. Если говорить о зависимости инвестора от действий городской власти, то развитие судостроения неизбежно будет привязано к существующим мощностям. Судьба трех основных верфей определяется за пределами Николаева: голландскими и норвежскими владельцами «Дамен шипярдс океана», киевскими судами и государственными органами власти - в деле реприватизации ЧСЗ или приватизации завода им. 61 коммунара. Другое дело - развитие транспортного узла. Получить какие-то преимущества в конкуренции с Одессой, Ильичевском и Южным наш город сможет, в частности, при углублении судоходного канала, развитии и электрификации железнодорожной сети, и – наличии больших свободных участков земли! Вот здесь как раз без городской власти не обойтись.

Да, сегодня в Николаеве перерабатывается грузов в портах и терминалах на порядок меньше, чем в Большой Одессе, и конкурировать с ней совсем не просто. А ведь есть еще Констанца, Бургас, и российская политика привязки своих грузопотоков на российские же порты. Статус крупного транспортного узла в Северном Причерноморье сам в руки не свалится. Но в равной мере это относится и к судостроению. Сегодняшний подъем отрасли связан с обновлением мирового флота и нехваткой производственных мощностей. Но нам необходимо учесть фактор южного соседа: в течение двух-трех лет мощности турецкой судостроительной отрасли планируется увеличить с 1 до 6 млн. тонн дедвейта в год. При этом появятся верфи, способные строить суда грузоподъемностью до 300 тыс. тонн. Сочетание государственной поддержки, серьезных инвестиций и дешевой по европейским меркам рабочей силы уже позволяет Турции наращивать количество европейских заказов. Что останется николаевским верфям, когда подъем в отрасли замедлит темпы, а затем и прекратится?
Почему-то последние лет десять перестали вспоминать еще об одном нашем стратегическом резерве: остатках советской военной инфраструктуры. Самый крупный из этих объектов – аэродром в Кульбакино. О военных городках и землях воинских частей вспоминают только в связи с очередным скандалом. Спору нет, получить эти ресурсы у военного ведомства будет сложно. Но городская власть и громада Николаева обязаны, как минимум, сформулировать свой интерес, определить каких стратегических целей можно достичь с их помощью.

Кадры - наше все

Рабочая сила в условиях глобализации экономики становится все более мобильной. Сегодня николаевские швеи и сварщики, выезжая на заработки в Чехию и Прибалтику, все-таки склонны возвращаться: тут сказываются и языковой и ментальный барьер, и невысокие доходы мигрантов по меркам Европы. Но теперь активизируется перераспределение трудовых кадров в пределах самой Украины. Коммунаровцы, которых возят на работу в Херсонский судостроительный завод, – только первые ласточки. Украина стремительно опускается в самую глубокую за последние годы демографическую яму. Конкуренция за трудовые кадры стремительно возрастет, и в первую очередь – за высококвалифицированных профессионалов рабочих специальностей. На том же примере судостроения: уход двух-трех сотен квалифицированных судосборщиков сводит к нулю все инвестиционные преимущества города и конкретной верфи.

Известно, что через пять лет всех выпускников школ будет столько же, сколько мест в украинских вузах! Где они будут учиться: в Николаеве, Одессе или Херсоне? Где они останутся работать? Куда перевезут, например, свои семьи моряки, заработавшие «под флагом» на более спокойную жизнь (каждый пятый моряк в мире сегодня – украинец, сколько из них николаевцев?). И самое главное, как Николаев собирается привлекать и удерживать активных, трудоспособных людей? Об улучшении экологической ситуации, или качества жизни в целом, в нашем Стратегическом плане не сказано ни слова. А ведь по комплексному показателю антропогенной нагрузки (плотность заселений территории) Николаев уже относится к загрязненным городам. Плотность заселения у нас оставляет 2 тысячи человек на гектар (самые загрязненные города Украины имеют показатель 3 тысячи на гектар, тогда как в Херсоне, например, 0,8 тысяч на гектар).

Больше того, ни слова нет и о решении пресловутого «квартирного вопроса»! О работе с населением по оплате «коммуналки» - пожалуйста, о развитии конкуренции в ЖКХ – сколько угодно. А, например, о необходимости наличия в городе «транзитного жилья», тех же общежитий – ни слова. Еще раз напомню: николаевцы все чаще будут уезжать учиться и работать в другие города. Заменить их в вузах, офисах и у станков должны будут приезжие. Где они будут жить? Только в официальной квартирной очереди было зарегистрировано 45 тысяч человек! Средняя обеспеченность жильем в Николаеве составляет 20,2 кв.м. на 1 человека. Это соответствует средним показателям для Украины. Тревожит даже не то, что в Европе нормой считается 30-35 кв.м., а то, что обеспеченность жильем на одного человека в Николаеве падает с 2000 года, несмотря на уменьшение количества жителей!

Кстати, о населении. Когда начиналась подготовка нового Генерального плана, существовало четыре прогноза развития демографической ситуации в Николаеве. Два оптимистических варианта предполагали в 2006 году численность населения города в 525 и 545 тысяч человек. Два других – 506 и 511 тысяч человек. При этом для всех расчетов был принят вариант, при котором нас сегодня должно было бы быть 525 тысяч. Время внесло свои коррективы, на конец 2006 года население Николаева оказалось едва превысило 507 тысяч человек. Падение продолжается, при этом естественная убыль (смертность больше рождаемости) за 10 месяцев 2006 года составила 2,4 тысячи человек, а миграционные прирост – всего 1,6 тысячи человек. Похоже, в соревновании за трудовые ресурсы Николаев пока не преуспевает.

Куда вести войска?

«Словарь иностранных слов» советского 89-го года бесхитростно переводит термин стратегия как stratos + ago, т.е. войско + веду. Так куда же предлагают нам вести войско сегодняшние стратеги?
Между тем выбор стратегии будет определяющим для одного из важнейших решений Генерального плана. В 1995 году предполагалось, что основой экономики Николаева будет промышленность. В связи с эти основной рост города в существующих границах планировался в северном направлении. Увы, далеко не все из перечисленных в Концепции Генплана заводов дожили до сегодняшнего дня. Значение промышленности в экономике Николаева значительно меньше предполагавшейся уже сегодня. В тоже время значение морского транспорта и связанных с ним отраслей растет. Но частные перегрузочные терминалы тяготеют к югу: ближе к морю, меньше расходы на прохождение Днепро-бугско-лиманского канала, глубины лимана позволяют принимать «панамаксы» и т.д.. Развитие морского транспорта приведет к росту складских, автотранспортных, логистических компаний. Всем им требуется земля. Если, при развитии производства на юге, город одновременно будет «уводить» жилые новостройки на север, резко возрастет нагрузка на транспортные магистрали, обострятся проблемы ежедневных пассажирских перевозок. Между тем существующая плотность улично-дорожной сети Николаева - 1,6 км/км.кв. - еще в 1995 году не отвечала нормативным требованиям! А ведь с тех пор на улицах резко увеличилось количество и личного автотранспорта, и транзитного, и машин с грузами для портов и терминалов! По Концепции Генплана плотность магистральной улично-дорожной сети должна составить не менее 2,5 км/км.кв. Расширение, и, тем более, прокладка новых магистралей потребует многомиллионных инвестиций и огромной работы по отведению и выкупу земли. В стратегическом плане для всего этого места не нашлось.

В тоже время заслуживают поддержки большинство приоритетов, определенных для развития малого и среднего предпринимательства и инфраструктуры бизнеса, все, что касается прозрачности и открытого доступа к информации о ресурсах (свободных земельных участков в том числе), необходимости создания конкурентной среды в ЖКХ и т.д. Утверждение этих приоритетов в качестве официального документа городской власти станет сигналом для целого ряда компаний и организаций, от торгово-промышленной палаты и регионального фонда поддержки предпринимательства до частных ЖЭКов.

Дело только за тем, чтобы стратегический план был подкреплен практическими шагами городской власти. Но, взглянув на таблицу, выстраивающую очередность приоритетов, поневоле приходишь в замешательство. Эксперты оценили 23 оперативные цели (они же приоритеты) по 6 критериям. Что мы получаем? Сумма баллов у «модернизации веб-сайта горисполкома» оказывается выше (16,05 баллов), чем у «актуализации Генплана» - 15,70 баллов. Или «повышение имиджа города» набрало 16,30 баллов, а «участие местного бюджета в развитии коммунальной инфраструктуры» - только 14,25.
А ведь эта арифметика завтра может обернуться, например, очередностью бюджетного финансирования. В противном случае, к чему огород городить, если приоритеты Стратегического плана не будут приниматься к исполнению? А достижение большинства т.н. оперативных целей потребует либо денег, либо серьезной нормотворческой работы, т.е. затраты времени специалистов и депутатов. Самая большая, и самая реальная угроза для Стратегии, это превращение ее в очередную бумажную программу, только составленную не по требованиям Минфина, а по правилам стратегического менеджмента.